Вот только Вимал ему этих секунд не даёт.
«Шерхан» врезается в своего противника под гул реактивных прыжковых ускорителей. Две боевые машины сталкиваются в грохоте и скрежете сминаемого металла. Ещё мгновение и «Дуллахан» оказывается на земле.
Прижав его ногой, Эранди едва ли не упёр ствол одной из своих пушек, той, в магазине которой ещё остались снаряды, в грудь врага и нажал на гашетку. Последние из оставшихся снарядов за долю секунды превратили скрытую за бронёй кабину в месиво и железа, электроники, пластика и жалких остатков сидевшего внутри человека.
Одно нажатие кнопки и опустевшие магазины обоих орудий падают на холодную землю.
Быстрого взгляда на один из дисплеев достаточно, чтобы понять. Хашмиты отступали.
Прямо перед «Шерханом» валялось почти что с дюжину разбитых и уничтоженных доспехов и другой техники. То тут, то там, глаза выцепляли разорванные и изломанные фигурки человеческих тел.
Но победа не досталась им легко.
Часть тактических отметок машин его отряда уже не горела вселяющим надежду зелёным светом. Две из них потускнели, превратившись в серые иконки. Значит пилоты мертвы. Ещё одна горела тревожным жёлтым.
— Внимание всем машинам. Это лидер. Отходим обратно к воротам. Всем доложить о состоянии! — резко приказал он.
— Это двойка, я цел. Сейчас помогаю четвёртому выбрать из машины.
— Это седьмой, всё в норме.
— «Санкар-5» — я в порядке, но боезапас на исходе.
— Хорошо. Пятый. Помоги второму и отступаем.
Быстро переключившись на общий канал, Вимал отдал тот же приказ остальным машинам.
Когда мобильные доспехи повстанцев отступили обратно к укреплённому входу в комплекс, то оставили за своей спиной шесть разбитых машин. Лишь одного единственного пилота удалось спасти и быстро эвакуировать.
Этот бой остался за ними, но Вимала продолжало терзать странное чувство неправильности происходящего.
И эти мысли появились в голове далеко не у него одного...
***
— Не понимаю, почему они атакуют только Северный и северо-восточные выходы? — Спросил Мак’Мертон.
Нори стоял на протезах, опираясь руками на поверхность стола.
Шехар оторвал голову от развёрнутой на столе перед ним тактической карты.
— Что?
— Я говорю, что они атакуют только эти два выхода. Почему они не трогают остальные?
— Может быть они просто о них не знают? — раздражённо бросил Шехар.
— Да что-ты? — съязвил в ответ Нори. — Слушай, Шехар, ну подумай ты головой. Если они здесь, то причина может быть только одна. Нас кто-то сдал. А учитывая то, как они целенаправленно припёрлись к этим двум выходам, информацию им сообщил кто-то очень хорошо знакомый с планом комплекса.
— И?
— И южный выход, как и гидроэлектростанция, не являются какой-то секретной информацией внутри «Колыбели», — продолжил настаивать Нори. — А наша система наблюдения ни черта не работает сам же видишь!
Будто желая подтвердить свои слова, Мак’Мертон указал на экраны системы внешнего наблюдения. На них передавалась информация, с установленных вокруг комплекса датчиков. В теории они должны были заранее предупредить охрану «Колыбели» о том, что к ним нагрянули названные гости. В теории.
Сейчас же вся система накрылась, оказавшись совершенно бесполезной. Сначала она просто показывала одни и те же данные, а затем и вовсе упала. Техники и программисты пытались восстановить её работоспособность, но пока что всё было тщетно.
Что это? Диверсия? Саботаж? То, что их предали Шехар уже понял и без слов Нори. Только тот, кто хорошо знаком с комплексом и внешними системами мог сделать нечто подобное.
А, значит, и Нори прав. Пещера, через которую протекала подземная река, питающая гидроэлектростанцию и южный выход вполне могут быть известны Камаан ке Сена.
Это была хорошая и правильная мысль. К сожалению, как это часто бывает с подобными озарениями, она пришла слишком поздно.
Глава 26
Пока на обратной стороне горы в этот самый момент продолжался штурм центральных входов в «Колыбель» они постепенно продвигались сквозь снег к своей цели.
Ведомые Халидом три сотни отборных бойцов в штурмовых бронекостюмах шли сквозь ночь. Это была первая из двух специальных групп, которые ещё не приняли участие в бою. Впрочем, до этого, несомненно, долгожданного для них момента оставалось совсем чуть-чуть.
Южный вход в комплекс располагался на скрытом среди скал уступе. На первый взгляд это место выглядело абсолютно естественным. Но только пока внимательный наблюдатель не начнёт специально искать следы вмешательства человека в сотворённый природой пейзаж.
— Видим охрану, — доложил по рации один из передовых отрядов, отправленных вперёд лично Халидом. — Там что-то вроде пещеры. В глубине искусственное освещение. Видим людей.
— Сколько их? — тут же потребовал ответа Халид, быстро сверившись с картой на дисплее своего шлема.
— Четырнадцать человек. Возможно чуть больше. Шестеро в броне, остальные без... Подождите. Двери открываются. Вижу машины и много людей. Похоже они намереваются сбежать!
Халид выругался. Они едва успевали к своей цели. Проклятый переход занял больше времени, чем он предполагал.
— Нельзя допустить, чтобы это отребье сбежало! Нужно ударить прямо сейчас!
— Но они могут заметить нас! Командир, ваши силы ещё слишком далеко и...
— Плевать! — рявкнул Халид. — Всем отрядам вперёд!
Три сотни закованных в броню солдат рванули в атаку, уже не пытаясь хоть как-то скрываться. После потери тюрьмы «Тихар» Халид не мог допустить другого провала. Абал чётко сказал, что не потерпит поражения. Печальная участь начальника лагеря «Кагар», допустившего побег пленных, была наглядным уроком для всех и показала, что с ними может случится, если они допустят нечто подобное.
А Халид умирать не хотел. Он едва избежал подобной участи после побега этого проклятого принца.
Как бы смешно это не звучало, но они могли и вовсе не скрываться. Сенсорные системы «Колыбели», выведенные из строя благодаря диверсии изнутри, так и не заработали вновь. А стоящие у самого входа охранники слишком поздно заметили приближение противника, чтобы успеть хоть как-то повлиять на исход короткой, но кровавой схватки.
Бойцы Халида атаковали с яростью и упорством диких хищников. Снося всё на своём пути. Благо штурмовая броня давала им защиту, силу и подвижность, недоступную обычным людям. Короткая перестрелка у входа заняла меньше тридцати секунд. И то только потому, что некоторые из повстанцев сами были экипированы в бронекостюмы и продержались до отвратительного долго, успев забрать с собой на тот свет около десяти его людей.
Правда прошедший