Сколько прошло времени… Не знаю. Час? Два? Наверное. Под конец начала выдыхаться даже неутомимая Бэль. Музыканты, эти загонявшие нас извращенцы от мира мелодий, под конец сжалились и заиграли нечто спокойное и медленное. Я повел ее, бой подходил к завершению, это чувствовали все. А какое лучшее завершение любой войны?
Правильно, любовь.
Это произошло будто само собой: чувствуя последние аккорды, я притянул ее к себе и жадно впился в губы. Я знал, что так правильно, что она тоже этого хочет. Какие бы там, в другой, нереальной жизни, пропасти нас не разделяли, здесь и сейчас она моя, принадлежит мне. Я — ее победитель, она — моя добыча, мой боевой трофей, и знает это. А еще я никому, никому и никогда ее не отдам!
Музыка стихла. Мы стояли посреди танцпола и жадно целовались, выплескивая этим весь эротизм, кипевший внутри на протяжении битвы. Она и не думала меня отталкивать, нет — зачем? Словами в этой жизни можно обмануть, можно обмануть взглядом, движением. Но танцем — никогда. И танец только что расставил все, происходящее между нами, по местам.
Вокруг гремели бурные аплодисменты. Люди, завороженные зрелищем, как дети, радовались такому финалу. Они были удивлены, поражены… И счастливы! Счастливы за нас, что еще есть на свете такая любовь. Они даже не догадывались, что мы видимся второй раз в жизни.
— Бэль, я люблю тебя, — задыхаясь, произнес я, наконец, оторвавшись.
— Я тоже… — она прижалась к моему плечу. — Где ты был раньше, Хуанито? Почему мы встретились только сейчас? — И вжалась в меня всем телом, словно боясь, что я куда-то исчезну.
Но реальность накатывала волной безысходности.
— Мы разные, Бэль. Что будет дальше?
— Я не отпущу тебя. Что бы ни произошло, я никуда тебя не отпущу! Слышишь? А эта выдра Сильвия пускай летит в космос!
Я обнял ее сильнее.
— Лучше тебя нет никого на свете. Ни одна Сильвия с тобой не сравнится!
— Спасибо!
Люди похлопали и начали расходиться. Да, народу прибавилось. Тут были не только клиенты, почти весь персонал ресторана выбежал из подсобных помещений посмотреть на нас. Деловитый дядечка с лысой головой что-то объяснял им, размахивая руками. Наверное, чтобы шли работать — рабочие с неохотой потянулись назад, в кухню.
Дядечка меж тем подошел к нам. На лице его сияла улыбка.
— Хм… — он неловко кашлянул. — Сеньор и сеньорита не будут против, если наше заведение вас немного угостит?
— Пойдем… — Я потянул Бэль за собой. Стоять и обниматься на танцполе, посреди всего заведения? Насквозь мокрым от пота? Не предел мечтаний. Всему свое время.
Дядечка посадил нас в укромном уединенном месте — тут и такие оказались. Судя по более богатой обстановке — престижное место, для VIPов. Вежливый официант выставил на столик перед нами коктейли и что-то легкого из еды.
— Сеньоры что-нибудь желают?
— Пить!
— Воды! — произнесли мы в один голос. Официант кивнул и удалился.
— Вы… Вы… — от волнения сеньор сбился. — Сеньор, сеньорита, это шоу, что вы устроили… Это великолепно! Вы даже не догадываетесь, какую создали рекламу моему заведению! Это было потрясающе! Такого здесь еще никогда не происходило!.. Но я надеюсь, еще произойдет?
Мы переглянулись.
— Я хочу вручить вам золотые карты клиентов. Пожалуйста, приходите еще, чувствуйте себя здесь, как дома. Я и все мои люди будем готовы выполнить любое ваше желание!
Он поклонился и достал из кармана две пластиковые карточки золотого цвета с платиновой каймой.
— Наше заведение всегда к вашим услугам!
— Спасибо, сеньор! Мы будем рады посетить вас снова! — Я кивнул ему в ответ и повернулся к Бэль, убирая с ее лица непослушную прядь. Понятливый хозяин тут же ретировался.
— Бэль, я люблю тебя. Мне плевать, кто ты и что между нами. Я найду способ это преодолеть.
— Это не преодолеешь… — она грустно скривилась и вновь уткнулась мне в плечо. — Но я сделаю все, чтобы мы были вместе. Веришь?
Я кивнул.
В тот вечер мы мало говорили. К чему разговоры, если все и так понятно без слов.
* * *Вечерело. Огни прошли половину своего пути к минимуму. В ресторане сидеть надоело, и мы просто шли по улицам, болтая о пустяках.
— А ты хорошо танцуешь! — заявила вдруг она. Я пожал плечами.
— Может быть. Но не супер, именно хорошо.
— Техника придет с опытом. Двигаешься ты красиво и ритм тонко чувствуешь. Подготовка у тебя есть, опять же…
Она задумалась.
— А хочешь стать моим партнером?
— Это как? Можно подробнее? — Я заинтересовался.
— Ну… — она растерялась. — Я танцую давно, профессионально… Почти профессионально. А вот с партнерами не сложилось. Ты же знаешь, с мальчиками в танцах вообще напряженка, а с моим характером…
— Ну, не могу я танцевать с кем попало! — призналась она. — Если меня не понимают — это катастрофа!
— То есть, если не потакают твоим прихотям — тебе такой напарник не нужен?
Она замялась и опустила глаза.
— Отчасти.
Я рассмеялся.
— Ничего смешного! Да, у меня тяжелый характер. Но с тобой мы общий язык найдем. Ты же не будешь ни пресмыкаться, ни права качать?
А вот это вполне может быть.
— Что для этого надо?
— Я дам тебе деньги, много денег. Пойдешь на курсы, и не к кому-нибудь, а к кому я скажу. Тебя подтянут. Затем будем ездить по разным конкурсам, выступать.
Сама идея мне пришлась по душе. Но у нее был и другой аспект, из-за которого меня моментально бросило в жар.
— Бэль, мне не нужны подачки! Как-нибудь выкручусь!
Кажется, это у меня дурной характер и это меня придется ублажать.
— Глупый! — девушка беззаботно рассмеялась, залезла на бордюр и как ни в чем не бывало продолжила шествие. — Я так и думала, что ты остро воспримешь. Но это не подачка, это инвестиция. Для меня танцы — прихоть, да, но мне действительно нравится это делать, и родители дадут под них столько денег, сколько потребуется, лишь бы я не болталась без дела. — Она задорно подмигнула. — А ты — необходимый инструмент, причем самый важный, без которого победа в соревнованиях невозможна — понимающий партнер.
М-да, с этой стороны я проблему не рассматривал.
— Я инвестирую в тебя, чтобы победить, это не подачка. Ты же на полученные деньги встанешь на ноги. Это же твой лучший костюм, да?
Я страдальчески опустил глаза в землю.
— Ты его искал долго, потом в порядок приводил… Или у друга одолжил?
Ее глаза смеялись, но она не издевалась.
— Хуан, я уже говорила, когда-то давно мы обожали «выходить в народ», это казалось интересным, прикольным. Я знаю, как живут люди и что такое бедность. Но этого не надо стыдиться. Этот дядечка, мистер Смит, правильно сказал — когда-нибудь ты вернешься к нему. Вернешься с большими деньгами. Есть в тебе жилка…
…Не знаю, как это объяснить, но ты еще заткнешь за пояс всех, кого мы видели сегодня. Я тоже это чувствую. И предлагаю начать с танцев.
Она замолчала. Я долго еще шел и вникал в ее слова. Это она сейчас придумала, или домашняя заготовка?
— Разве на танцах можно подняться настолько, чтобы когда-нибудь прийти к мистеру Смиту?
Смешок.
— Подняться можно на чем угодно, если есть мозги. Может, они станут для тебя всего лишь первой ступенькой в люди? Всего лишь первой, но с чего-то же надо начать! И еще, хочешь, открою секрет, который знают все, кроме тебя? — ее глаза загадочно блеснули.
— Ну?
— Кто был первым мужем… Королевы Катарины?
— Бернардо Ромеро. Музыкант, гитарист.
— Он был парнем из народа, из самых глухих трущоб! — понизила она голос. — В высшем свете есть неписанное правило, люди искусства принадлежат всему миру, без различия в происхождении. Будь ты хоть из самых низших слоев общества, но если ты пишешь хорошие картины, хорошо поешь, хорошо играешь в театре — высшее общество для тебя открыто.
Ты не станешь его членом, для этого надо там родиться, но тебя примут и будут смотреть, не как на зарвавшегося выскочку, а как на достойного человека. Правда, лишь в том случае, если ты ХОРОШИЙ музыкант или актер, — уточнила она.
— Или танцор… — завершил я ее мысль. А что, идея неплоха!
— Бени, дон Бернардо, трижды получал приз, как лучший гитарист планеты. Он — лучший, и поэтому стал мужем королевы. И пусть у них там не сложилось, посмотри, кто он сейчас? Самый именитый и богатый продюсер! Подумай, Хуан.
— Да, конечно… — Я усмехнулся. — Ты меня озадачила!
— Иди ко мне!
Она обняла меня и я снял ее с бордюра, после чего ближайшие несколько минут мы были немножко заняты.
— А, можно еще кое-что?
Я отстранился.
— Да, конечно.
— Я тоже хотела сделать тебе подарок. Нет, правда! — Она засмущалась. — Но мистер Смит меня опередил, а после того, что подарил он… Я постеснялась.