Потратив столько сил на «осовременивание» событий 1919 года, Чиаурели не произвел самой важной процедуры.
Если в 1938 году в фильме «Великое зарево» Ленин, потешный клоун, был мил и любезен товарищу Джугашвили, то в 1951-м величайшему гению всех времен, сокрушителю фашизма, властелину империи, раскинувшейся от Одера до Шанхая, от Берингова пролива до Балкан, никакой Ленин уже не был нужен.
Ведь каким бы вспомогательным персонажем Ильич ни оказывался, формально-то он остается главным. Это он призывает Сталина навести порядок в Питере. Он отправляет его на фронт. Он вручает ему орден. А товарищу Джугашвили остается произносить такие, скажем, фразы:
«Ленин — это горный орел, не знающий страха в борьбе и смело идущий вперед. А я что? Я только солдат его армии. И считаю, нет чести выше, чем быть солдатом этой армии».
Всего два года назад, в «Падении Берлина», зрители лицезрели Величайшее Божество. А теперь вот — простой пехотинец. Хорошо ли это? Нет, не хорошо!
Сравним финальные сцены двух лент.
В одной — прибытие в поверженный Берлин на белом самолете и в белом кителе. Сотни людей, стремящихся к живому богу. Поцелуй в плечо.
А в другой?
Большой зал Кремлевского дворца. Из дальних дверей входит толпа. Она движется на камеру, и в ней, в этой толпе, мы не сразу различаем Иосифа Виссарионовича. Справа к столу, стоящему на переднем плане, подходят Ленин и Калинин. «всесоюзный староста» держит в руках коробочку и грамоту. Ленин произносит восхваления и передает орден. Сталин, потупившись, говорит: «Служу трудовому народу!»
И только вслед за этим — разозливший Хрущева кадр с подножкой поезда. Затем — красное знамя и надпись о том, что все победы достигнуты благодаря Великому Вождю.
Теперь уже не выяснить, как именно объяснили Чиаурели необходимость убрать из фильма Владимира Ильича. Очевидно, указали на недостаточную проработанность персонажа, на его драматургическую функциональность — и это, как видим, было абсолютной истиной…
Интересно здесь другое.
Сценарий картины писал сам Вишневский в соавторстве с Михаилом Эдишеровичем и Александром Филимоновым. От пьесы, шедшей по всей стране, серьезных отличий быть просто не могло. Почему же в сценическом варианте история заслужила полное одобрение Сталина, а в кинематографическом — неудовольствие?
Как ни парадоксально, произошло это, наверное, из-за безмерной любви вождя к кино и инстинктивного понимания им природы экранного искусства. Театральный спектакль видит небольшое количество людей. К тому же расставить правильные акценты в постановке помогают различные режиссерские «штучки» — мизансценирование, назначение на роль Сталина высокого артиста, а на роль Ленина — низкорослого и т. д. Фильм демонстрируется одновременно в сотнях кинозалах, и его смотрят миллионы (31,6 миллиона — официальная цифра проката укороченного фильма «Незабываемый 1919 год»). Воздействие на умы и сердца самых широких масс несопоставимо.
Именно поэтому все диктаторы так обожали кинематограф — главное искусство ХХ века — века массы и толпы.
Приходится признать, что, выбрасывая Ленина из фильма «о себе, любимом», Сталин явил нам не только знаменитую паранойю, но и определенные искусствоведческие и социологические познания.
В самом начале 1984 года автору этих строк представилась возможность увидеть запретный оригинал «Незабываемого 1919 года». Нужно было встать в пять утра, отправиться на Павелецкий вокзал, сесть в электричку, доехать до станции Белые Столбы, затем идти по снежно-ледяной дороге до Госфильмофонда, в одном из зальчиков которого картина и была просмотрена. Несмотря на то что снималась лента на трофейной немецкой пленке, цвет был достаточно блеклым. Однако в том, что выложено сейчас в интернете, цвет практически исчез. Судя по всему, цифровая копия делалась с того самого позитива, что довелось увидеть почти 40 лет назад. Негатива этого варианта, очевидно, не существует.
С прокатной версией — наоборот. Негатив есть, нет позитива. Вряд ли кто-то будет сейчас заниматься дорогостоящим восстановлением. Картина интересна нынче лишь немногочисленным историкам кино и гораздо более многочисленным сталинистам, для которых главное — фигура вождя и культ его личности. С цветом или без цвета, с Лениным или без Ленина — какая разница!
1 час 47 минут — такова продолжительность фильма, выпущенного в 1952 году на экраны Советского Союза. Снято было на 2 часа 36 минут. Следовательно, зрителям не показали 49 минут. Но они, зрители, об этом не догадывались. За год проката 31 миллион человек посмотрели картину. Разумеется, на нее водили коллективно рабочих и колхозников, солдат и студентов. Советских фильмов было мало, как вождь и приказал. В 1951 году сняли всего три (!) плюс шесть фильмов-спектаклей, так что поневоле пойдешь вождя смотреть. Даже индивидуально.
Впрочем, фильм «Незабываемый 1919 год» проиграл не только предыдущей ленте Чиаурели («Падение Берлина» посмотрели почти 40 миллионов человек), но и четырем сериям трофейного «Тарзана», выпущенным также в 1952 году.
Был опять главный приз на фестивале в Карловых Варах. Попробовали бы чехословацкие товарищи его не присудить! Вполне возможно, и Сталинская премия за 1952 год воспоследовала бы, но случилось 5 марта 1953 года…
В 2019 году в кулуарах того самого киносмотра в Карловых Варах, что дважды увенчивал Михаила Эдишеровича главной наградой, состоялась встреча автора этих строк со знаменитым украинским режиссером Сергеем Лозницей. В последнее время постановщик, снискавший всеобщее признание игровыми картинами, вспомнил о своем прошлом документалиста. Он выпускает ленты, построенные на архивном материале. Не препарирует этот материал, не «разминает» его, не делает на его основе фильмы, по-новому заряженные. Просто обрамляет старую хронику, иногда дает минимальный комментарий — сегодняшние зрители получают возможность понять, как жила Советская страна в середине прошлого века. Что чувствовала, что ей было интересно. Как власть управляла «умом, честью и совестью» граждан.
В «Блокаде» Лозница использует кадры, снятые в голодающем городе. В «Процессе» — съемки известного суда над Промпартией, еще в конце 1920-х годов опробовавшего механику судилищ середины следующего десятилетия. И в первом, и во втором случае режиссер из XXI века не открывает ничего нового. Блокадная хроника широко известна. Фильм «Процесс Промпартии» (1928) демонстрировался в советских кинотеатрах. Лозница просто вытаскивает материал из киноархива и показывает его людям нового времени, заставляя их понять и почувствовать время ушедшее.
В Карловых Варах Сергей взволнованно сообщил о том, что, работая над своим «Процессом» в Красногорском архиве кинофотодокументов,