Эти сумасшедшие русские. Краткий курс русской литературы 1820-1991

Достоевский — мастер во всем. Не только гениальный писатель, мыслитель и философ, но и превосходный публицист и литературный критик. Он нашел свой особый литературный жанр в «Дневнике писателя», а до этого, вместе с братом Михаилом, был издателем, редактором и автором журналов «Время» и «Эпоха». В них Федор Михайлович публиковал свои критические статьи, заметки и рецензии, в которых активно и остроумно реагировал на важные события в социальной, культурной, общественно-политической и литературной жизни России переломных 60-х годов XIX века.

В книгу включены критические статьи, начиная от Карамзина до Белинского, отражающие напряженное раздумье лучших умов России, их полувековые споры об истории развития русской литературы, о ее задачах, об отражении в ней русской действительности.

Великий роман в стихах «Евгений Онегин» кажется простым и понятным, но это обманчиво. В действительности, его текст хранит немало загадок, смысл которых зачастую ускользает от современного читателя. Множество намеков, скрытых отсылок, масса лиц, понятий и предметов, очевидных для людей той эпохи, но теперь неизвестных широкой публике, – все это не мешает наслаждаться поэтическим совершенством «Евгения Онегина», но может помешать понять его действительно глубоко и полно, потому что любое литературное произведение существует в контексте своего времени.
Эта книга будет интересна в равной степени и для филологов, и для студентов, и просто для любителей Пушкина, представляет собой настоящий ключ к тайнам, скрытым в классическом тексте.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

В течение двух столетий (сер. XVIII – сер. XX веков) западная поэзия претерпевает радикальную трансформацию. Поэты обретают беспрецедентную свободу: они начинают писать нарочито темные по смыслу тексты, нарушать правила метра и синтаксиса, обновлять лексику, устранять дистанцию между собственной персоной и лирическим героем. В своей книге историк и теоретик литературы Гвидо Маццони реконструирует ключевые этапы этой метаморфозы и интерпретирует ее как симптом глубоких исторических изменений. Обращаясь к поэтическим текстам Нового и Новейшего времени, принадлежащим к итальянской и, шире, европейской традиции, автор ищет ответы на ряд вопросов, среди которых один из важнейших: как поэзия стала самым эгоцентричным жанром литературы модерности?
Гвидо Маццони (род. 1967 г.) – профессор университета Сиены (Италия).

Сборник статей, опубликованных на протяжении нескольких лет в разных периодических изданиях в России и за рубежом. Эти статьи стали основанием для оформления оригинальной концепции литературного развития последних десятилетий, которые, с точки зрения авторов, представляют собой пересечение разных литературных эпох: традиционализма, постмодернизма, неореализма (Федор Абрамов, Василий Шукшин, Виль Липатов, Виктор Астафьев, Евгений Носов, Руслан Киреев, Вячеслав Пьецух, Александр Солженицын, Варлам Шаламов, Георгий Владимов, Михаил Кураев, Сергей Довлатов, Виктор Пелевин, Дмитрий Балашов, Леонид Бородин, Андрей Синявский, Венедикт Ерофеев, Захар Прилепин, Роман Сенчин).
Материалы, представленные в публикуемом собрании, используются в преподавании русской литературы в Санкт-Петербургском государственном университете. Издание адресовано студентам бакалавриата и магистратуры для углубленного изучения истории русской литературы и всем, кому интересна русская словесность.

Эта книга – развернутый комментарий Анатолия Наймана к главным, основополагающим русским поэмам: «Медный всадник» А. С. Пушкина, «Мороз, Красный Нос» Н. А. Некрасова, «Двенадцать» А. Блока, «Облако в штанах» В. Маяковского и «Поэма без героя» А. Ахматовой. Каждая из этих поэм не только нова по отношению к предыдущей, но всякий раз дарит возможность нового опыта прочтения. Найман, словно проводник, помогает приблизиться к сути этих поэтических текстов, знакомых нам с детства, открыть каждую из поэм для себя заново – и в то же время «прочесть эту вещь так, как ее прочел автор, чтобы видеть и слышать ее так, как он видел и слышал».
«Облако», таким образом, заняло в ряду русских поэм особенное место не только как вещь, если пользоваться ахматовским выражением, «новаторская par excellence», но, еще прежде того, как обладавшая исключительным эпатажным зарядом. Текст, художественные достижения, поэзия отошли на второй план перед фактом, явлением. В этом смысле поэму можно рассматривать одним из таких же предреволюционных этапов, как какая-нибудь забастовка.
Для кого
Для широкого круга читателей: тех, кто интересуется русской литературой, литературоведением, литературной критикой.
Теперь, когда самого поэта не стало, а у Поэмы стали новые читатели, пространство, оставленное в ней для них, втягивает в звучание «тайного хора» и их голоса. Среди них есть, так сказать, необработанные – тех, кто откликается непосредственно на красоту, ясность или таинственность стихов; или на рассказанную историю; или, в конце концов, на сведенный болью, открытый рот трагической маски, в которой застыло лицо автора. Есть и профессиональные – тех, кто улавливает, если использовать ахматовское словцо, «третий, седьмой и двадцать девятый» слой звука в Поэме и отзывается на него более или менее неожиданными сопоставлениями, более или менее основательными догадками. Их продолжает «слышать» поэт, ибо отвечает им, как отвечал античному хору герой, – как при жизни отвечала «первым слушателям» сама Ахматова. В этом смысле после ее смерти и навсегда Поэма стала еще более без героя, чем была в годы своего возникновения. В этом же смысле нет разницы между судьбой Поэмы при жизни и после смерти автора: "Ты растешь, ты цветешь, ты в звуке.

Тексты о литературе за первые два десятилетия XXI века. Всё это отражает прежде всего собственные вопросы критика о том, как человек устраивает и продумывает свои отношения с миром и свою ситуацию в нём. Будь автор академичнее, основательнее и тяжеловеснее, он бы написал об этом философский труд. Но в том, чтобы размышлять об этом в формате беглых летучих заметок на полях чужих книг, есть особенная прелесть и свобода.На обложке: Тивадар Чонтвари Костка, «Одинокий кедр» (1907)

Непонятый — это не шутка, не провокация. Но существует предубеждение: «Евгений Онегин» считается изученным вдоль и поперек. Это притом, что до сих пор нет мотивированных ответов на кардинальные вопросы.
В книге рассматривается произведение в целом, в связях содержания с формой.
Идут споры: заглавный герой — статичный или динамичный? Дана полная трехступенчатая эволюция героя, отражающая изменение первоначального замысла.
В ходу пушкинская формула о «дьявольской разнице» между романом и романом в стихах. Сделана попытка понять эту разницу.
Исследователи попытались датировать события романа. В книге показана нарастающая связь между художественным временем романа и временем историческим.
Рассмотрено множество частных вопросов.