Ознакомительный фрагмент
ровным, деловым тоном, сверяясь с планшетом.– Да, это мы, – подтвердил я.
– Отлично. Вот ваш груз. – Он кивнул на стандартный транспортный контейнер средних размеров, стоящий рядом на погрузочной платформе. На контейнере была невнятная маркировка – «Лабораторные образцы. Хрупкое». – Забираете?
– Да, – ответил я.
– Распишитесь здесь, – он протянул мне планшет.
Я поставил подпись на сенсорном экране.
Медик кивнул, развернулся и так же спокойно ушел обратно вдоль по коридору, не сказав больше ни слова.
Вся передача заняла не больше минуты.
Все прошло на удивление гладко.
Мы с Саррой удивленно переглянулись.
С помощью лебедки «Странника» мы затащили контейнер в грузовой отсек. Он был не слишком тяжелым, но и не легким.
– Слишком просто, – пробормотала Сарра, когда мы отчалили от «Тихого Перешейка» и взяли курс на «Коралловое Кольцо».
– Согласен, – кивнул я. – Но спорить не будем. Чем быстрее доставим – тем быстрее получим деньги.
Однако спокойствие не возвращалось.
Что-то в этом контракте, в поведении Сайласа, в самом грузе не давало мне покоя.
«Медицинское оборудование» … Специфическое…
Что это могло быть?
Я вспомнил о новых модулях, установленных Кайросом.
Диагностика и Сканирование.
Раньше я бы и не подумал об этом, но теперь… Теперь у меня был инструмент. И огромное желание узнать, что же мы на самом деле везем.
– Сарра, подержи курс, – сказал я, активируя имплант.
– Что ты хочешь сделать? – спросила она.
– Проверить наш груз. Просто… на всякий случай, – ответил я и вышел из рубки.
Я вызвал интерфейс диагностического модуля.
Он был сложным, незнакомым, полным непонятных символов и опций. Пришлось разбираться методом тыка, активируя разные режимы сканирования, направляя луч импланта на контейнер в грузовом отсеке через открытый люк рубки.
Сначала ничего не получалось – на экране появлялись лишь общие данные о материале контейнера и его примерном весе. Я уже хотел бросить это дело, но потом наткнулся на режим глубокого спектрального анализа с функцией дешифровки внешних маркировок.
Пришлось повозиться с настройками, интуитивно подбирая частоты и коды, но наконец… на экране появилась информация.
Маркировка «Лабораторные образцы» была фальшивкой, нанесенной поверх другой, затёртой.
Сканер смог частично восстановить исходные символы – они принадлежали оборудованию, обычно относящемуся к нейроимплантам и пси-технологиям. А внутри контейнера… Да, там было медицинское оборудование.
Но какое!
Сложные нейроинтерфейсные сканеры, блоки пси-резонансной терапии, несколько контейнеров с биогелем для имплантации… Это было не просто «специфическое» оборудование. Это было невероятно дорогое, высокотехнологичное, и, скорее всего, практически недоступное на Дне оборудование, которое никак не могло легально оказаться на черном рынке.
Оно стоило сотни тысяч кредитов, если не больше…
Кровь застыла у меня в жилах.
Мы везли не просто медикаменты. Мы везли что-то гораздо более опасное и ценное.
И Сайлас солгал нам.
Снова.
Вопрос – зачем ему это было нужно?
И кто был настоящим заказчиком этого «медоборудования»?
***
Я вернулся в рубку, чувствуя, как по спине стекает холодный пот.
Лицо, должно быть, было белее мела.
Сарра сразу заметила мое состояние.
– Гром? Что там? Что ты увидел? – её голос дрогнул от беспокойства.
– Оборудование… – выдавил я, опускаясь во второе кресло. – Это не просто «медоборудование», Сарра. Это… это что-то очень серьезное. Нейроинтерфейсные сканеры высокого класса, пси-резонансные блоки… Такое оборудование стоит целое состояние. Сотни тысяч кредитов. И маркировка… она поддельная. На контейнере были другие символы, затёртые. Что-то связанное с пси-технологиями. Мы везем контрабанду. Очень дорогую и, скорее всего, очень опасную контрабанду.
Сарра ахнула, прикрыв рот рукой. – Сотни тысяч?.. Но… зачем Сайласу… и кому это нужно на черном рынке?
– Не знаю, – я потер виски, пытаясь справиться с нахлынувшей тревогой. – Но Сайлас нам снова солгал. И этот «простой» контракт… он только что стал в тысячу раз опаснее. Мы перевозим что-то, за что половина жителей Дна готовы убивать.
Мы сидели в тишине, оглушенные этим открытием.
Перспектива получить две тысячи кредитов мгновенно померкла перед осознанием риска.
Мы были пешками в чужой, грязной игре, и цена ошибки могла быть фатальной.
– Сотни тысяч… – задумчиво повторила Сарра через некоторое время, ее взгляд стал отсутствующим. – Гром… а если… если не везти это на «Коралловое Кольцо»? Если найти другого покупателя? Мы могли бы… могли бы расплатиться с Горасом. И с Сайласом. И у нас бы еще осталось! Мы могли бы улететь отсюда… куда-нибудь подальше… на Верфи… или еще куда…
Искушение было велико.
Одна сделка – и все наши проблемы решены.
Свобода от долгов, возможность начать новую жизнь.
Я видел, как эта мысль блеснула надеждой в глазах Сарры.
Но…
– Нет, Сарра, – я покачал головой, хотя сердце предательски екнуло при мысли о такой возможности. – Мы не можем. Во-первых, где мы найдем покупателя на такой товар? Это не горсть арконита продать. Те, кто занимается подобным оборудованием, не вывешивают объявлений в доках. Во-вторых, тот, кто заказал это Сайласу, или тот, у кого это украли… они будут искать. И они найдут нас. Быстро. Это слишком большие деньги, слишком специфический товар. Мы просто сменим одних преследователей на других, еще более опасных. И в-третьих… – я посмотрел ей в глаза. – Мы не воры. Мы не можем построить свою свободу на чужой беде. Иначе чем мы будем лучше Векса? Или Гораса? Или тех бандитов?
Сарра опустила голову.
Надежда в ее глазах угасла, сменившись прежней усталостью и смирением. – Ты прав, Гром. Прав. Прости. Просто… я так устала от всего этого…
– Я тоже, Сарра. Очень устал, – я вздохнул. – Но мы должны довести это дело до конца. Доставить груз, получить деньги, рассчитаться с Сайласом. А потом… потом будем думать, как выбраться из долгов Горасу. Но честным путем. Насколько это возможно на Дне.
Она молча кивнула.
Мы летели дальше, погруженные в тишину, но теперь она была другой – не просто напряженной, а тяжелой, пропитанной знанием опасности, которую мы везли в своем трюме.
Я снова взял управление на себя, но мысли были далеко.
Я вспоминал «Последний Вздох».
Не тот, который я увидел сейчас – шумный, чужой, управляемый предателем. А тот, другой – из обрывков детской памяти.
Огромные, залитые светом коридоры верхних уровней. Мягкие ковры под ногами. Вкус настоящей, не синтетической еды. Спокойное, уверенное лицо отца, склонившегося над какими-то чертежами в своем кабинете. Его редкие, но теплые улыбки. Смех матери, когда она играла со мной и маленькой Лирой в каком-то внутреннем саду с диковинными светящимися растениями.
Ощущение безопасности, стабильности, чего-то незыблемого…
Все это казалось сном, выцветшей голограммой из другой жизни.
Как все могло так измениться? Почему отец, такой умный, сильный, допустил предательство Гораса?